Я устала.
Гул в ушах все громче, как будто тысячи душ молят меня о спасении, пытаясть пробраться глубже под кору мозга. Перед глазами летят улицы с каменными домиками, в глаза летят мерзкие снежинки, которые тают прямо на радужке моего тускло-серого глаза, и холодными слезами катятся по щекам.
Каменным изваянием я застываю в центре небольшого перекрестка, покрытого толстенным слоем грязи. Мои лапы тонут в ней, в ледяной, но мне жарко. Серо синий вечер накрыл город, и только ярко-оранжевые пятна витых фонарей являются источником света, света, который мне так нужен сейчас. Я ловлю пастью вонючий городской воздух, выпуская из носа облака пара. Мне легче. Замедляется сердцебиение, гул все тише. Я закрою глаза и буду слушать вой ветра, носящегося с огромной скоростью по улицам Дарквуда. Первый раз за свое существование я осмелилась бросить ему, ветру, вызов, посоревноваться с ним в скорости.
Я повержена.
Улыбка криво растянет мои губы, я чуть сколню голову вниз, в знак уступки. Он один.. один из двух, кому я уступаю. На миг, мне покажется, что Зак отстал, но нет, он как обычно рядом, на милиметр впереди, успокаевает меня своим присутствием, реагируя на мои порывы, как на детские безгрешные мечты, перенасыщенные светом. С презрением. Я забылась, дала волю эмоциям, положительным, каковые запрограмированны моей сущностю. Поддалась, детской радости - разрешила себе проверить тело на прочность, на скорость, на крепкость, на выносливость. На секунду мне показалось, что я его опередила, пусть ненамного, но.. показалось. Он дал мне секунду отдышатся, мы продолжаем наш путь по городским лабиринтам. Переулки петляют, не показывая нашим глазам живых существ с их душенками, которые являются нашим развлечением тут. Мы заглядывали в пустынные пыльные окна домов, которые в ответ дарили лишь тишину и темноту. Голова кружилась от недостатка света, я судорожно втягивала в себя дым очередной вишневой сигареты, выплевывая недокуренные на асфальт. Зак шел впереди, я следовала строго за ним.
Изучая местность, я не обнаружила на площади ничего интересного. Планы массового геноцида были нарушены практически полным отсутсвием жителей Дарквуда на площади, резонней было оставаться в теплом укрытии в такую, мягко говоря, недружелюбную погодку. Я оглядела лавки, фонарики и прочую дрянь, окружавшую нас, мои глазки зацепила веревочная петля, раскачивающаяся от слабого ветра. Она вдруг превратилась в единственную цель моей жизни, так превлекая меня своей интересностью, опасностью, перед глазами неслись картины смертной казни на глазах у тысяч обитателей города. Тоска накатила откуда-то из глубины сердца и стерла улыбку с моих растянутых губ. Но грешность последнее время часто перевешивала мои внутренние весы. Блестнув глазами, я рванула к помосту. Дернула Зака за собой, обвив хвостом его переднюю лапу, подобно маленькому ребенку, дёргающему папу за руку, чтобы тот купил ему игрушку. Игрушка-игрушка, я уже слышала хруст чьей-то шеи.. Только вот чьей?
Я замедлила шаг, разглядывая окружающую местность еще раз. Подставка для игр уже сверкала своими возможностями передо мной, а вот главного актера пьесы предстояло найти. Близоруко сщурившись, я заметила некое движение на деревянной лесенке у виселицы. Похоже, одному из жителей сей городишки не спиться и он ищет приключения на свою задницу. Легкой рысцой я подбежала ближе, контролируя присутствие Зака на своем уровне. Собака, углубившись в свои мысли, смотрела на петлю, как мне показалось, желая поскорее в ней очутится. Я обнажила кривые клыки, кинув на демона резкий взгляд.
- поиграем

Холодно, кожа под шерстью покрыта мурашками. Огонь, разведенный у коробки, в которой я спала, вчера, давно угас и лишь тлеющие угольки давали понять, что когда-то тут что-то горело. Черный дым слабыми, полупрозрачными, витыми линиями уходил в небо. С открытыми глазами я просто лежу и не желаю вставать. Но атрофированное после сна тело жаждет какой-либо растяжки, поэтому я встаю и сладко потягиваюсь, о удовольствия зажмуривая глаза. Моё тело спружинилось в обратное состояние, теперь расслабленное, и село. Я смотрю сквозь передние лапы на свой желудок и понимаю, что если сейчас чего-нибудь не съем, то смерть моя настанет не от старости и не от лап врага, а от голода. Я иду по переулкам, стараясь не выходить на большие улицы, дабы не набрать проблем себе на голову. В один прекрасный момент все мое существо наполняется чувством. Странным, которое я не испытывала уже очень давно, но чувство, говорящее, что дух Сатиры присутствует в городе. Я уже была готова посыпать голову пеплом и бежать в укрытие, но тут, издалека, на площади, я приметила темную, отливающую красным, шкуру. На какой-то миг, я хотела сорваться и бежать к ней, но чутьё благоразумия меня остановило. Я заметила рядом с ней две огромные по собачьим меркам фигуры и всё осознала. Действовать было не к чему. Демоны, в своём большинстве, с убийством не спешат, но если им мешать, то смерть будет незамедлительной. Мне ли об этом не знать.
Но все равно в душе меня продолжал обуревать страх. Будто бы рой ос летел за мной, в попытке облепить целиком и жалить. Я чувствовала себя, словно стою на иглах, и куда бы я не сделала шаг, везде будут иглы. Но оцепенение спало. Я посмотрела на шрамы на спине, на тех местах, где когда-то были крылья. Я вспомнила, как после долго и мучительно сжигала их, и слышала, как из огня, от которого несло вонью паленых перьев и кожи, доносились звуки мольбы, где я четко разбирала просьбу о благоразумии. Но я смотрела, как они горят и улыбалась. Улыбалась вымученно, с внутренним осознанием неправильности поступка и болью, но всё равно улыбалась. Вот и сейчас, вспомнив об этом, я как-то вымученно оголила зубы. Уже не боясь этих, созданных моими ощущениями и воображением, игл, я подхожу к краю переулка, учащенно дышу и наблюдаю за их действиями. Я понимаю, что пока я здесь, я - инкогнито, но едва я высунусь хоть на сантиметр - они учуют меня, родную по крови.

Действия вызывают какой-то необузданный страх, может быть даже неловкость, неопытность, отрицания существования зла в гребаном Дарквуде. Болезнь, гнобящая мозг, мешающая сосредоточится на чем-то одном, бесконечные шумы в ушах. Они только кажутся, их нет на самом деле, а подсознание уже видит кроваво-красные картины, нарисованные на асфальте когтями Зака, словно мягкими кистями. В глаза летят невидимые куски порванного меха, порванной плоти и льется душа, кристально-ледяная. Льется вниз, в бездну, но Он успевает поймать ее своей пастью, вдыхая блестящие пары в себя, в свою угольно-черную сущность. Темнота поглащает свет до малейшей капли, оставляя в моих глазах лишь черно-белые картины, в а моем черепе лишь неистерпимую мигрень, валящую меня с длинных лап на землю. Незаметно моргнув, я прогоню из головы видения, ни одна мышца на моей морде не дрогнет за те секунды, когда внутри у меня будет идти война, две личности, две части меня: блаженство и здравый смысл. Я встречусь взглядом с волчицей-игрушкой, ее золотистые глаза вглядывались в мои стеклянные, пытаясь выучить мои дальнейшие действия. Неземная красота ее взгляда стала упорно сбивать мои мысли с пути, и, словно поезд, сошедший с рельс, они понеслись куда-то вниз по обочине, в воспоминания, в эмоции, в ассоциации. Казалось, вечность прошла, но нет, все те же ничтожные пара секунд.
Мы смотрели друг на друга в упор, я - все те же устало опущенные веки, но искрящийся взгляд. Она - надменно-издевательски. Все вроде бы шло так, как должно было идти, за время наших с Заком скитаний по Дарквуду я выучила разнообразные реакции жертв на наше появление. Кто-то начинал трястись и молить о помощи, это выглядело жалко, Зак старался поскорее избавить существо от его никому не нужной душёнки. Некоторые старались дать отпор, надеясь взять силой нас, нас - огромных, по собачьим меркам, невиданных существ, черт знает как оказавшихся в городе смертных. Они рычали, бросались на нас, но вся возня продолжалась лишь долю секунды - тело остывало и начинало гнить, а мы были уже далеко, сытые. Вернее сказать - сытый демон. Я же в этих местах испытываю постоянный голод, чувствую световое истощение в организме. Тупых уличных фонарей мне не хватает, для удволетворения требуется солнечный свет.. я потерплю. Я учусь питаться душами.
Третий же вид жертв был самый интересный, мы любили по препираться словами с нахальными псами, которым смелость придавал лишь выжратые бутылки рома пол часа назад. Сладким голосом я заговаривала несчастное существо, оно что-то бессвязно бормотало, мол, ангелы ему мерещатся. Я не сомневалась, что Зак не даст мне много времени, чтобы любоваться глазами волчицы. Он коснулся ее щеки, а мне хотелось орать, орать, чтобы он остановился. И он.. проходят секунда за секундой, а она еще жива. Он тоже загипнотизирован.
Я вернулась в своё сознание вновь. Как будто невидимая сила отвлекает от истинной цели: убить. Мне нужна еще секунда, чтобы придумать дальнейшее продолжение нашего акта, я легко запрыгиваю на деревянный каркас, и, еле касаясь лапами деревяшек, обхожу волчицу сзади и сажусь рядом с ней так, что три наших морды находятся на расстоянии не более сантиметра друг от друга.
- Мы ищем спасение от пыльной скуки. - Губы растягиваются в длинной ухмылке. Своим суховатым носом я дотрагиваюсь до ее, нежно провожу по щеке, утыкаюсь в пушистое скопление шерсти рядом с ухом, мои глаза блаженно закрываются сами собой.
- Развлекай нас.

Офф: Зак, помни, что твои способности в городе бессильны)

На моих глазах происходила сцена, будто из абсолютно глупого кино. Довольно предугадываемая, поначалу неприятная и скользкая, но дальше, набирающая обороты действий, доходящая до кульминации, а далее более спокойная и нетрогающая, остатками спускающаяся в омут аморфности и полного бездействия. Отличие от кино было лишь одно, все происходящее - реально. И если в кино незамедлительно появится образ "всехспасу", то в жизни все немного иначе, так как смерть близка, лазерными красными точками нагло пилит твои глаза, а "всехспасу" стоит где-нибудь в другой стране, на другом континенте, и покупает омерзительное, на мой взгляд, фисташковое мороженное. И сейчас мои мольбы обращаются к нему, тому, кто даже не думает о том, что жизнь чьего-то близкого в смертельной опасности, но это бесполезно. Понятно, что полагаться можно только на свои силы.
Я вижу, как демон и его подруга подходят к Мише, окружают её, как физически, так и морально, что-то говорят. Но она, к моему восторгу, не теряет себя и держится достойно, будто бы и не темной ночью на площади, около виселицы, в окружении огромных, далеко не земных, животных. Наблюдая ее действия, я осознаю, что страх мой ушел, улетучился, словно его и не было. Да, это он, момент, когда надо совершить действие, иначе страх снова вернется.
Откидываю с морды русые волосы, блеснувшие при свете фонаря золотом, на зубах начинает поигрывать оскал, лапы уже более, чем уверенно, ведут меня к ним, попутно утопая в мокром снегу. Мои ощущения колеблются от противнейших до наипротивнейших, поскольку грязная земля меня прельщает не более, чем крота, у которого обвалились все входы в его земляной лабиринт. Но на этот момент эта мысль посещает меня лишь подсознательно, сознание же заполнено происходящим.
Шаг, два.. Мне осталось около пяти метром до виновников сегодняшний событий, и чуть приостановившись, я чувствую, что испытываю к ним лишь презрение. Я ощутила его в тот момент, когда до глубин моей души дошло письмо с голубем о том, что их двое, а Миша - одна, что они ощущают себя хозяевами положения, в то время, как перед ними стоит абсолютно беззащитное существо, которое, однако, стоит намного дороже их подлых душ.
Я останавливаюсь в двух шагах от виселицы и, чувствую, что сейчас мои глаза уверенны в своих действиях, как никогда, знаю, что они оба, что серый, что золотой, горят огнем непробиваемого спокойствия, я без всякой насмешки или злобы на морде, чуть приподняв голову от присущего ей полуопущенного состояния, стою, выжидательно переминаясь с одной передней лапы на другую.

Миша была уже на взводе, хотя сохраняла спокойствие внешне. Подмечая этот факт, я подошла к ней и ободрительно коснулась плечом её плеча и подняла глаза на демонов. Они стали для меня будто бы ниже, хотя до сих пор не уступили бы самке богомола в изобретательности. К счастью, именно она меня совсем не колыхала. Я сомневалась, что в полученных кадрах возможен исход в виде кондиции. Хотя бы потому, что меня раздражала эта уверенность в себе. Она исторгалась из них фонтанами, ключами, водопадами, чем не назови, но чести им не делало. Многих нервирует чужая уверенность. Я из таких. Но только не каждый сможет опустить эту уверенность хоть на деление градусной меры, и пусть увереннец сего не признает, но проблема внутреннего противостояния будет решена.
Есть две принципиально-противоположные точки зрения - "последнее слово за мной" и молчание. И никогда собеседники не поймут друг друга, так как с одной стороны, последнее слово выглядит глупо и игнорирование его приведёт к поражению этого самого ответчика. С другой стороны, последнее слово может нанести решающий удар, на который собеседник просто не находит ответа и молчит. А первому остается лишь гадать - либо противник промолчал из-за морального поражения, либо счел тебя слишком глупым и убогим для своего ответа.
На данный момент ни тот, ни другой вариант моего внимания не удостоились.
- Покурим в спокойной обстановке? Я люблю маниакальность, но сегодня погода не самая подходящая, да и обстановка. Так что предлагаю потерпеть немного. Хотя бы ради того, чтобы поинтересоваться откуда и кто какого хера тут делает, согласитесь, познавательная информация?
Мой голос прозвучал тихо, с полностью законспирированной толикой злости.

Я снова закрыла глаза.
A tear in my brain
Allows the voices in
Спокойно, не открывай своих эмоций..
Дьявольский смех во мне граничил с ещё не улёгшейся злостью. Как обычно, выйти из роли чертовски сложно.
И почему же я не хочу быть гороховым шутом для них? Такой забавной маленькой шавкой, с которой можно поиграть?.. Ведь много раз предлагали, столько раз я была интересной. И они были интересны. Пройденный этап.
They wanna push you off the path
With their frequency wires
А их реакция..
Лишь одно слово приходило на ум.
Типичная.
Редко кто из них реагировал иначе. Они были так легко предсказуемы, ими было так легко манипулировать.
А ведь они такие милые, правда? Милы в своём собственном возвышении, в своей наивности. Ведь они и правда верят. Верят словам, мыслям, показным эмоциям, выглядящими такими реальными, но по сути оказывающимися такими ложными..
Если хочешь, чтобы к тебе потеряли интерес, прекрати им подыгрывать и становись злой. Это всегда работало. Правила везде одинаковы.
Но я ведь не лгала им. Просто не позволила с собой играться. А они оказались столь предсказуемыми. Я была готова поспорить, что теперь знаю каждую их реплику, каждый жест - любую реакцию наперёд.
Я даже повеселела.
Чёрт, слишком поспешно.
A drunken salesman
Your hearing damage
Я наконец открыла глаза, посмотрев на Рэн. Я не хотела отвечать на взгляд демона. На его взгляд такой похолодевший, разочарованный.
Правда, детка, мне практически жаль, что я не позволила вам сделать себя своей игрушкой. Но кто я буду такая, если дам вам достойную игру и позволю себя уничтожить? Лучше я оставлю вас пребывать в вашем собственном счастливом неведении. Для вашего же блага.
В конце концов, я тоже люблю играть. Но с вами это теперь слишком просто.
Рэн..
Я была благодарна ей. Предложение покурить было сейчас как нельзя кстати. Надо было заглушить уже почти полностью потухшую злость и скрыть нарастающее веселье. В конце концов, это удел демонов - показывать и хвастаться своими достижениями. А у меня всего лишь плюс один к другим десяткам.
-Ты права, милая, ответила я волчице и только теперь перевела взгляд на двух демонов. - Но, полагаю, наши собеседники не согласятся - демоны ведь обычно столь заняты, когда пребывают в Дарквуде.
В моём голосе не было сомнений. Забавный дружелюбный голос, который, тем не менее, не отрицал приглашения Рэн. Я знала, что они так просто нас не оставят, но, разочаровавшись во мне, они уйдут.
Нечего ловить, нет игры - а это неинтересно.
А для них их собственный хлеб - это найти интерес. Я бы им с удовольствием помогла, не будь я такой эгоисткой.
Your mind is restless
Я по-прежнему оставалась чуть навеселе. Хотя внешне я старалась не проявлять этого. Если даже демоны становятся для меня предсказуемы, то скоро и я потеряю вкус к играм, да и просто общению. А манипулировать просто так, на собственную корысть, мне не хотелось.
Если бы была другая обстановка, мне бы стало даже грустно.
Ладно, я успею подумать об этом завтра.
They say you’re getting better
But you don’t feel any better
Заглушая голоса в своей голове.
Ну давайте же, не надо соглашаться. И я буду думать, что полностью выиграла.